Александр Апазов: Я считаю профессию фармспециалиста социально важной и благородной

ИЗ ПРОВИЗОРА В РУКОВОДИТЕЛИ

Часто выбор профессии — это продолжение семейной традиции. А вы стали первым фармспециалистом в семье. Как так получилось?

В Пятигорске, где я закончил школу, на тот момент было два института. Мама просила меня не уезжать из города, и нужно было выбрать — педагогический или фармацевтический. Она работала педагогом, но не настаивала идти по ее стопам. В школе я любил химию, нам много рассказывали о фармацевтике. Я был потрясен этой сферой, поэтому выбрал фарминститут и профессию провизора. Понял сразу, что не ошибся, фармацевтическая отрасль стала делом жизни. Но главное, что мне дал институт, — отношение к лекарствам. Нас учили: лекарства — это не деньги, это здоровье. Мы, провизоры, участвуем в лечебном процессе, и насколько квалифицированно будем это делать, настолько эффективным будет лечение, назначенное пациенту врачом.

А потом пошли работать в аптеку?

После окончания института было жесткое распределение — ты был обязан отработать три года там, куда тебя направят. Меня отправили в аптечное управление Ростовской области, там я прошел хорошую школу аптечного дела. Но довольно быстро, через два месяца, с первостольника перевели на должность повыше, потом еще выше. В итоге — в руководящий состав. Честно говоря, я рад, что так сложилась моя карьера на самом старте, потому что долго работать за первым столом я бы не смог.

Почему?

В советские времена работа аптеки была настолько систематизирована, что не было необходимости включать мозги. Четко определены должностные обязанности каждого сотрудника — кто и как принимает рецепты, кто и как занимается изготовлением лекарств. Кстати, тогда аптеки производили до 30% рецептурных препаратов. Я изучил все этапы аптечного дела и стал заведующим аптекой. Организаторская работа всегда меня привлекала. Три года проработал в трех аптеках, в каждой из которых провел реконструкцию, внедрил средства автоматизации. В те времена это было непросто, а главное — страшно. Законы жесткие, за недостачу свыше оклада, например, грозила тюрьма. Получаешь зарплату 120 руб., подписываешь документы с суммами на 10—50 тыс. руб., за которые надо будет отчитываться, и думаешь, а чем это может закончиться, если где-то ошибся?

Главное, что мне дал институт, — отношение к лекарствам. Нас учили: лекарства — это не деньги, это здоровье.

Работа аптеки жестко контролировалась?

Номенклатура препаратов в стране была тогда небольшая — около 2 тыс. позиций. Все процессы лекарственного обеспечения четко систематизированы, но дефицит существовал. Работала система приема жалоб пациентов, которые не могли что-то приобрести в аптеке. Разбиралось каждое обращение. Бывали случаи, когда врачи выписывали препараты, которые в Советский Союз никогда не поступали. Помню, однажды я разбирался с такой ситуацией. Через министерство мы пытались найти производителя, а когда все выяснили, оказалось, что врач просто неправильно выписал торговое название лекарства. Ему за это объявили выговор. Такая была система.

В то время в учебных заведениях прививали такое понятие, как сострадание.

ЗАЧЕМ ПЕРВОСТОЛЬНИКУ СОСТРАДАНИЕ

Как была выстроена система управления аптечной отраслью в Советском Союзе?

Существовала жесткая иерархия. В регионах страны работали аптечные управления, которым подчинялись центральные районные аптеки. А они, в свою очередь, контролировали сельские аптеки и десятки аптечных пунктов. В итоге, если больной не получил лекарство по рецепту, он имел возможность обратиться на самый высокий уровень. В моей практике не было ни одного случая, когда человека не обеспечили препаратом по выписанному рецепту. Когда я работал в Свердловске, то заставил во всех аптеках вывесить телефон руководителя аптечной службы Свердловской области — мой прямой номер.

Часто звонили?

Нет. После первого же звонка с жалобой делали все, чтобы у людей не возникало больше желания мне звонить.

Чем нынешние специалисты отличаются от работавших в той системе?

Отношением к делу и к пациентам. В то время в учебных заведениях прививали такое понятие, как сострадание. И если у тебя его внутри нет, то ты свою работу профессионально выполнять не сможешь. Это качество воспитывалось в институтах жестко — говорили об этом не прямо, а просто показывали на примерах, чем чреваты твоя необязательность, невнимание. В течение пяти лет ты впитывал в себя по крохе необходимость этих принципов. И были люди, которые уходили из профессии, так как не могли или не хотели этого принять.

Законы были жесткие — за недостачу свыше оклада, например, грозила тюрьма.

Сейчас это утрачено в образовательных учреждениях?

Думаю, да. Хотя, разумеется, многое зависит и от самого человека. От его отношения к жизни, людям. Я, например, считаю свою профессию не только социально важной, но и благородной. Человек, который квалифицированно и с желанием выполняет свою работу, оказывает помощь пациенту и государству в целом.

ПОЧЕМУ В СССР ХВАТАЛО МАСОК

Что из себя представляли главные аптечные управления РСФСР и СССР, которые вы возглавляли более 15 лет?

Они находились в структуре Министерства здравоохранения, которое отвечало за все вопросы, связанные с организацией лекарственной помощи, подготовкой кадров.

Как оцениваете уровень лекарственного обеспечения в СССР?

Оценивать сложно, потому что номенклатура лекарств сейчас гораздо масштабнее. Но если сравнивать рыночные отношения и социалистическую систему хозяйствования, то последняя была более эффективна.

Был бы возможен в те годы дефицит масок, например?

В советское время было плановое хозяйство и существовал мобилизационный подход. Он заключался в том, что с производства определенные лекарственные препараты поступали на мобилизационный склад. По мере его пополнения, соблюдая все требования по срокам годности, уже оттуда они шли в аптечную систему. Кроме того, каждый завод имел мобилизационный план: на складах хранилось сырье на случай вспышки эпидемий, существовали дополнительные производственные мощности, которые запускались в случаях ЧС.

То есть масок бы хватило?

Если бы их заложили в резерв, то хватило. А их бы заложили.

ПЛАН, КОТОРЫЙ НЕ ПРИНЯЛИ

Как в аптечной отрасли происходил переход на рыночную экономику в 90-х годах?

Когда развалился СССР, сделали одно министерство из сотрудников министерств российского и союзного, то есть в одном министерстве оказались две команды. Системный подход к управлению отраслью был утерян. В это же время министром был военный медик, который откровенно разваливал аптечную службу. Я защищал кандидатскую диссертацию по теме переходного периода к рыночным отношениям и представил план самого перехода. Но он не был принят. К сожалению, не удалось убедить министра в том, что следует это делать постепенно и осмысленно.

А что было в вашем плане? Что вы предлагали?

Если очень коротко, суть заключалась в том, чтобы оставить жизненно важные препараты на государственном уровне. Государство регулировало бы их обращение и выдачу. Переход к рынку должен осуществляться не единовременно, а постепенно. Отдали косметику на рынок, потом безрецептурные препараты, позже предметы ухода и так далее, шаг за шагом. За это время, не ослабляя контроль государства, мы бы успели обучить специалистов новым правилам. Этот план был очень похож на то, что сейчас делает Фонд добра.

Руководство решило пойти по другому пути, что же в итоге мы получили?

Рынок заставляет думать, но только в одном направлении — как заработать больше.

Очень многие аптечные работники потеряли чувство ответственности — это самое страшное, что произошло. Аптечная система потеряла свою главную ценность, которая позволяла в советские времена при небольшом ассортименте и при дефиците справляться с самыми сложными задачами. Конечно, и в советской системе были трудности, сравнивать то время и нынешнее — это как сопоставлять «Запорожец» и «Мерседес». Но то, что должно было остаться, было потеряно — роль аптек. Мы пришли к тому, что сейчас по сути их нет. Все больше магазины. Да, советская аптечная система была, к сожалению, экономически слабой. Рынок заставляет думать, но только в одном направлении — как заработать больше. И мы могли бы достичь баланса, если бы совершили переход медленно, шаг за шагом. Я создал ассоциацию «Росфармация» для защиты аптечных учреждений в регионах. Мы сотрудничали с руководителями разных территорий, сохраняли советские принципы управления. Это позволило в какой-то степени снивелировать процесс развала аптечной системы — отодвинуть его по времени. В это время на рынок выходили молодые энергичные ребята, у которых главным было получение прибыли.

СКОЛЬКО СТРАНЕ НУЖНО АПТЕК

Сейчас в России больше 70 тыс. аптек. Это много?

Очень много.

А сколько нужно?

В два раза меньше. В этом и проблема рынка. Мы говорим, что конкуренция поможет снизить цены. Но с лекарствами это не так. Аптечная отрасль СССР жила по нормативам, благодаря которым в самых отдаленных селах были аптечные пункты. В городах — аптеки из расчета одна точка на 10 тыс. населения. Сейчас на это число людей у нас пять аптек и отсутствие пунктов там, где это нужно. Доход эти пять аптек могут получать только за счет прибыли. Поэтому аптеки превратились в магазины.

Необходимо вернуть специалистам понимание того, насколько важная и ответственная у них работа. Их роль в лечебном процессе бесценна.

Фармспециалистов тревожит эта ситуация. Вы работаете над тем, чтобы вернуть аптечный сегмент в систему здравоохранения. Это поможет поднять престиж профессии?

Однозначно должны добиться, и я думаю, добьемся, чтобы аптеки стали частью здравоохранения, как и было прежде. Тут игра формальностей: необходимо изменить коды ОКВЭД, а Минэк не хочет это делать. Есть же такие слова: «Как яхту назовете, так она и поплывет». Так и здесь. Но это лишь часть решения вопроса. Необходимо также менять подходы в образовательном процессе — вернуть специалистам понимание того, насколько важная и ответственная у них работа. Их роль в лечебном процессе бесценна. Я благодарен министру здравоохранения Михаилу Мурашко за то, что он не только понял, зачем фармспециалистам профессиональный праздник, но и помог его учредить. Мы добивались этого несколько десятков лет. В обществе наша профессия должна оцениваться за тот вклад, который вносит в развитие системы здравоохранения. Учредив праздник, мы сделали еще один шаг к поднятию престижа профессии. И мы идем дальше.