Евгений Нифантьев: «Немного рефлексии — и снова за работу на пределе возможностей!»

Владелец и генеральный директор аптечной сети «НЕОФАРМ», основатель и руководитель сети социальных аптек «Столички» о выдвижении в Госдуму, аптечных киосках и семейных ценностях.

«Папа, хочу руководить»: о семье и компании

Аптечный бизнес, общественная деятельность — как между всем этим удается находить свободное время? На что его тратите?

Человек так устроен, что чем больше он занят, тем больше старается организовать свой рабочий день и увеличить коэффициент полезного действия. Сейчас я работаю по сути с одним выходным, но стараюсь находить время для детей. Для меня важно провести с ними время утром — они довольно рано встают, а также успеть домой вечером, чтобы уложить их спать. Выходные провожу с близкими. Месяц назад у нас родился третий ребенок, так что мы уже многодетная семья.

Я так воспитан: все же идет из детства. У нас всегда был культ семьи, в моем воспитании участвовали родители, бабушки, дедушки — так и я стараюсь, чтобы семья оставалась одним из главных приоритетов. У моих детей есть четкое ощущение, что у нас большая и дружная семья.

У нас всегда был культ семьи, в моем воспитании участвовали родители, бабушки, дедушки — так и я стараюсь, чтобы семья оставалась одним из главных приоритетов.

А отпуска бывают?

В прошлом году не было в связи с ковидом. В этом году тоже пока не получается, но вообще бывают. Традиционно, еще в доковидную жизнь, мы всегда уезжали на две недели на море всей семьей. Как правило, к нам присоединяются наши друзья, с которыми я дружу еще с детства. Отдыхаем большой компанией в несколько десятков человек.

Хотели бы, чтобы ваши дети продолжили ваше дело? Или наоборот?

Я бы хотел, чтобы мои дети занимались любимым делом, но каким оно будет, я не знаю. Сейчас старшей дочке пять с небольшим, Олегу три с небольшим, а Александр родился 4 мая — загадывать пока рано, а принуждать их продолжать семейное дело я точно не буду. Если сами захотят, то я, конечно, будут доволен, но заставлять не стану точно.

Если дети захотят продолжить дело, то я, конечно, буду доволен. Но заставлять не стану точно.

Если скажут «папа, хочу руководить», пустите?

«Папа, хочу руководить», конечно, не получится. Я вижу два варианта становления руководителя: когда в организации вообще ничего нет, как когда-то начинал я как генеральный директор маленького аптечного киоска размером 12 м² в продуктовом магазине. Или человек все же должен пройти все ступени и доказать, что он может руководить. Просто «хочу руководить» — нет, так не пойдет. Все-таки у меня очень трепетное отношение к компании, мне бы хотелось, чтобы она жила и развивалась. А руководитель может как развивать организацию, так и развалить ее.

Аптечные киоски, продолжение династии и знаменитости

Почему именно фармацевтический бизнес? Мечта детства или случайность?

Я учился в школе при экономическом факультете МГУ. Это был 95 год — в то время выпускались исключительно экономисты либо юристы, а других профессий будто и не существовало. Но я понимал, что другие направления деятельности, конечно, есть. Посоветовался с отцом, собрали семейный совет, решили — аптечное дело. С одной стороны, это было некоторым продолжением династии медицинских работников, а у меня в семье три поколения медработников. Родители врачи, отец в свое время был очень известным хирургом, сейчас — заслуженный врач РФ. Бабушка была фельдшером. С другой стороны, это была возможность заниматься дальнейшим изучением экономики и развитием в предпринимательстве.

Нравилось ли вам работать за первым столом? Были ли какие-то забавные случаи?

За первым столом я работал уже в своей компании, сидел в аптечном киоске. Из забавного помню, как зашла как-то женщина с дочкой и смотрит на меня так… с каким-то снисхождением и сожалением. «Ну что, сидишь здесь?» — говорит мне. «Ну да, сижу». «Ну не повезло тебе в жизни», — продолжила она. «Ну как-то так», — отвечаю я. Не мог же я вскочить и заявить: «Да вы что?! Я же целый генеральный директор этого киоска!» В то время к молодым людям в этой профессии вообще скептически относились, она все же больше женской была — сейчас мужчин в фармацевтике стало гораздо больше, а раньше удивляло.

Не мог же я вскочить и заявить: «Да вы что?! Я же целый генеральный директор этого киоска!»

А еще видел много знаменитостей, когда стоял за первым столом в аэропорту Внуково. К примеру, Вилли Токарева. Подходил потом к нему спустя несколько лет на каком-то мероприятии и рассказывал: «А вот было дело…»

Маркетплейсы и стрелковое оружие

Аптечный бизнес — про людей или про коммерцию? Можно ли найти баланс?

В традиционной аптечной отрасли — это в первую очередь про людей. Новые игроки, пришедшие на рынок, о людях не думают вообще. Для маркетплейса лекарства — это лишь одна строчка в огромнейшей ассортиментной матрице. Я вас уверяю, если им завтра разрешат продавать стрелковое оружие, то они и этим займутся. Понятия о добре и зле в этом плане у них отсутствуют.

Сейчас на рынке все иначе — законодательство пытаются менять не в интересах пациентов, а в интересах новых компаний, которые хотят заниматься онлайн-торговлей лекарствами, но действующие требования их не устраивают. Сначала это касалось безрецептурных препаратов, теперь они требуют рецептурного отпуска — говорят о том, что проследить за курьером, отпускающим рецептурный препарат, легче, чем за фармацевтом и провизором в аптеке.

Я вас уверяю, если маркетплейсам завтра разрешат продавать стрелковое оружие, то они этим займутся.

А достаточно ли в целом ценят профессию фармацевта в нашей стране?

Люди — достаточно, а законодатели нет. Диаметрально противоположно. К сожалению, они не понимают ту важность профессии и насколько большим был вклад фармацевтов в борьбу с ковидом. Да, конечно, врачи были на первом месте. Но фармацевты и провизоры стояли на передовой. Если бы в стране не было такого качественного фармконсультирования, то так успешно с ковидом мы бы не справлялись.

Проблема в том, что среди законотворцев нет глубоких специа­листов именно в фармотрасли. В здравоохранении да — там есть действительно понимающие люди. Но нет никого, кто бы глубоко разбирался в лекобеспечении.

О депутатских запросах, рефлексии и готовности к новому

В 2019 году вы уже баллотировались в Мосгордуму как независимый кандидат, но не прошли. Что изменилось? Почему сейчас правильное время попробовать снова?

Я думаю, что выборы 2019 года спустя несколько десятилетий в учебниках для политтехнологов будут разбирать как интереснейший кейс. Там применялись технологии со стороны несистемной оппозиции, которые привели к тому, что избрали абсолютно случайных людей. Сейчас мы видим, что многие из этих людей не в состоянии работать и на уровне городского парламента. Но что было, то было.

В целом я бы вряд ли построил то, что удалось построить, если бы на любую неудачу реагировал складыванием рук на голове и грустью от безысходности. Я делаю все ровно наоборот: немного рефлексии — и снова за работу на пределе возможностей.

Выдвигая свою кандидатуру в Госдуму, вы говорили, что откажетесь от депутатской зарплаты в пользу москвичей. Почему? А главное, как?

В думу я иду не за зарплатой, моя мотивация — изменение законодательства в социальной сфере так, чтобы каждому человеку жилось лучше. Я 21 год занимался предпринимательской деятельностью, у меня есть определенные накопления, которые позволят мне жить на обычном уровне.

В редакцию «Фармвестника» приходили материалы/исследования, похожие на личную атаку на вас и ваш бизнес. Сталкивались ли вы с таким лично?

Когда ты собираешься заниматься общественно-политической работой, то к такому надо быть готовым — твои оппоненты будут выдумывать всевозможный негатив, а порой и пользоваться служебным положением. К примеру, в 2019 году один из депутатов системной оппозиционной партии написал в мой адрес депутатские запросы во все имеющиеся силовые ведомства. И у нас были все эти многочисленные проверки.

Ко мне уже давно пришло понимание, что если ты хочешь построить крупную организацию и не бегать каждый день, решая вопросы личным участием, то нужно максимально соблюдать действующее законодательство.

Но на рынке известно, что мы абсолютно прозрачная компания, которая платит налоги и белые зарплаты. Ко мне уже давно пришло понимание, что если ты хочешь построить крупную организацию и не бегать каждый день, решая вопросы личным участием, то нужно максимально соблюдать действующее законодательство.

Вы уже были частью государственной службы, но после двух лет в управлении Росздравнадзора все же вернулись в бизнес. Придется ли сейчас расставлять приоритеты при работе в Госдуме или уверены, что хватит времени и сил успеть везде?

Если после пяти лет предпринимательской деятельности я не готов был уйти на полноценную общественную работу, то после 21 года готов. По одной простой причине — после пяти лет работы у меня было девять аптек и полное отсутствие структуры. Но за 21 год уже удалось построить серьезную взрослую организацию, которая вполне себе работает и развивается сама.

Да и сам я изменился — сложно сравнивать меня в 2005-м и 2021 году. За 15 лет накоплен очень большой багаж знаний и опыта, которые можно использовать в законотворчестве. И опыт госслужбы тоже не прошел даром и добавил системности в работе и привил государственный подход. Одно остается неизменным — ради достижения цели я никогда не пойду на обман.