В начале мая

1.

В аптеку зашел древний старичок. Одет не по погоде. Потертая дубленка, шапка. Для мая слишком жарко. Но старики часто так одеваются. Опираясь на клюку, он подошел к прилавку и начал копаться в карманах. Достал смятую бумажку и протянул ее мне.

— Давление, — прокомментировал он. — А таблетки закончились. Пока «скорая» доедет, я успею в аптеку сбегать. Не торопится к нам «скорая» последнее время... Все думают, мы крепкие... Раз до девяноста дожили, то и до ста доживем...

— Таблетки для вас? — я пробивала упаковку и хотела предложить воды, чтобы старик сразу мог выпить лекарство.

— Нет, нет... Бабка лежит дома, я сейчас побегу к ней. Бабка моя, дай Бог, поживет еще.

Старик повис на клюке и стал убирать лекарство в карман дубленки.

— Спасибо, милая... — и он медленно направился к выходу. А ведь наверняка был уверен, что побежал.

За окном резко нахмурилось. Ясное небо затянули темно-синие тучи, и хлынул ливень. Раскаты грома мгновенно набирали обороты. Казалось, сейчас обрушится потолок.

— Дедушка, вам идти далеко?

— Мне тут рядом, через три дома, я у пруда живу. — Старик уже подбирался к двери.

Я поняла, где он живет. И для такой погоды это было не так уж и рядом. Его черепашьим шагом идти минут двадцать.

— Нина, я ненадолго выйду, хорошо?

— А как я Алле Петровне объясню? — напарница недовольно уставилась на меня.

— Сама объясню. — Я схватила плащ и сумку. — Дедушка, подождите!

2.

Повезло, что машина была припаркована почти у входа. Я помогла старику сесть на пассажирское сиденье.

— Какой номер вашего дома?

— Десятый... — ответил дед. — А не наругают тебя, что с работы сбежала?

— Надеюсь, поймут... — улыбнулась я ему. — А вы с женой что же, одни живете? Детей нет?

— Почему нет... Есть... Сын давно за границей живет. За океаном! — дед важно кивнул.

— Помогает вам? Приезжает часто?

— Часто, часто... Вот год назад был. Он молодец, не забывает нас, стариков...

Немного помолчав, старик добавил:

— Мы с бабкой много детей хотели. Но не сложилось. У меня в семье пятеро братьев было, а с войны один я вернулся... А у нас с бабкой, да, один сын. И за то Богу благодарны... Вот внуков видели, правнуков видели, а то и до праправнуков доживем, постараемся!

Я посмотрела на своего пассажира. На первый взгляд такой беззащитный, сухой старичок. Но присмотрись поближе, а он совсем другой. Какая сила духа, какой характер, любовь к жизни, понимание к близким! Он с трудом может передвигаться, но он уверен, что он бежит. Он верит и думает, что у него есть еще время. Он не жалуется, а смотрит вперед.

— А вот и мой подъезд, — указал старик.

Я припарковалась и помогла ему выйти из машины. Проводив его до подъезда, я спросила:

— Вам нужна еще помощь? Может, подняться с вами?

— Спасибо, милая… Я дальше сам справлюсь. Возвращайся на работу скорее, а то ведь наругают! Спасибо тебе… — старик добро посмотрел на меня.

— Вам спасибо… Берегите себя, дедушка. — Я приобняла старика и вернулась в машину.

3.

Я помню, как мы с классом ходили на экскурсию в Музей Великой Отечественной войны. После я была там еще несколько раз. И совершенно точно, отведу туда своего ребенка, когда он родится и подрастет. Совершенно непередаваемые, сложные ощущения. Чувство гордости и грусти одновременно. Я представляю Зал Памяти и скорби. Вдоль стен расположены витрины, где хранятся «Книги памяти», в которых записаны имена погибших солдат и офицеров. В центре зала стоит скульптура, олицетворяющая скорбь матерей, жен, дочерей по погибшим солдатам, а потолок как будто усеян их золотыми слезами.

В одной из «Книг памяти» была информация о моем прадедушке. Он погиб во время войны. И кроме каких-то старых потертых документов и фотографий ничего не осталось. Бабушка часто говорила:

— Вот бы узнать, где папа похоронен... Хоть бы раз побывать на его могилке...

Она плакала от радости, когда я привезла ей выписку из «Книги памяти» и карту, где именно ее отец похоронен в Смоленской области. Его фамилия должна была быть написана на одном из небольших памятников среди фамилий других солдат.

— Поедем, ба…?

— Ой, да далеко же… Да как же? — запричитала бабушка, а сама побежала собирать вещи.

4.

Начало мая выдалось пасмурным и дождливым, но ближе ко Дню Победы погода начала налаживаться. Наша аптека уже давно была украшена к майским праздникам, а я принесла охапку гвоздик.

— Зачем это? — спросила Нина.

— Увидишь! — ответила я.

После знакомства с тем стариком мне захотелось что-то сделать хорошее, пусть и совсем небольшого масштаба. Накануне праздника все пенсионеры, старички и старушки вместе с покупкой получали в нашей аптеке три красные гвоздички, перевязанные георгиевской ленточкой, и теплые поздравления. Вероятно, мало кто из них побывал на фронте, но уж точно многие с детства помнят военные времена.

— Здравствуй, милая… — прозвучал у прилавка знакомый голос.

— И вам здравствуйте! — я широко улыбнулась.

Передо мной стоял тот старик. На нем был пиджак, усыпанный боевыми наградами. В этот раз он не опирался на клюку. Он держал под руку старушку в платье василькового цвета с аккуратно уложенными белыми волосами.