Эксперт: Медицинской статистике пора переходить на инновационные методы

Опасные цифры

«Успехи решения проблемы продолжительности жизни принадлежат статистике или нет?», – задал вопрос в начале заседания «круглого стола» доктор медицинских наук, профессор, член Бюро исполкома Пироговского движения врачей, вице-президент Российской медицинской ассоциации Юрий Комаров. Присутствующие на мероприятии ученые единогласно ответили, что больших успехов на этом фронте пока достигла российская статистика.

 «На фоне смертности в Западной Африке от Эболы мы смотримся неплохо. На фоне развитых стран мы находимся в глубокой дыре.  По продолжительности жизни мужчин многие страны нас опередили уже на 16 лет, женщин – на 11 лет», – привел альтернативные данные Юрий Комаров.

А между тем, некорректные статистические данные, по мнению Сергея Ермакова, опасны, если их используют в госуправлении. «Управлять экономикой, опираясь на лживую статистику, – все равно что вести корабль по неверным картам. Риск сесть на мель и разбить судно очень велик», – привел он цитату из знаменитой статьи Василия Селюнина и Григория Ханина «Лукавые цифры российской статистики», вышедшей в «Новом мире» в 1987 г.

Инновации в статистике

Изобретать велосипед, а точнее инновационные методы для медицинской статистики сейчас не надо. Все уже создано и вполне успешно используется в некоторых странах. Например, есть проект ВОЗ Глобальное бремя болезней (ГББ). Оно измеряется в количестве лет жизни, утраченных в результате инвалидности (индекс ДАЛИ). Этот временной показатель сочетает годы жизни, утраченные из-за преждевременной смертности, и годы жизни, утраченные в связи с состояниями здоровья, не отвечающими критериям полного здоровья. Показатель ДАЛИ был разработан в ходе проведения первоначального исследования ГББ 1990 г. для согласованной оценки бремени болезней в разбивке по болезням, факторам риска и регионам.

«Эта идеология используется ВОЗ уже 25 лет, но не используется у нас, – сетует Сергей Ермаков. – Проект Глобальное бремя болезней  оценивает преждевременную смертность и нелетальные потери здоровья по 291 виду заболеваний и травм. Для них сделан список последствий от 1 до 10, всего 1160, а также 67 факторов риска по 20 возрастным группам, для обоих полов по 187 странам, объединенных в один регион. В целом авторы получили более миллиарда оценок медицинских исходов. Все это обобщено и представлено».

В проекте есть и данные по России, но пока они интересны только ученым. Для расчета оцениваемых показателей используется единая унифицированная методология, а также все доступные источники информации, это не только статистические данные, но и результаты эпидемиологических и медико-социальных обследований. В результате этого подхода можно сравнивать конкретную страну со странами соседями, со странами, имеющими сходный с ней уровень социально-экономического развития, со странами-лидерами, а также получить информацию, которая поможет скорректировать политику в области здравоохранения и улучшить показатели.

Кому это надо?

По словам профессора Ермакова,  и Росстат и ВОЗ оперируют примерно одними и теми же цифрами, однако есть различия в методах стандартизации и сравнения, отсюда и различные интерпретации.

Например, если взять стандартизованный показатель смертности по методике ВОЗ, то получится, что с 1990 по 2010 г. смертность в России снизилась всего на 0,2%, в то время как в мире в целом – на 21%. Так что не так хорошо в России идет снижение смертности, как это представляет официальная статистика.

Почему российские власти не используют современные прогрессивные статистические методики? Здесь, по мнению ученых, все дело в элементарной лени. Возможно, чиновники просто не желают утруждать себя утомительной работой по верификации статистических данных, ведь проще идти по накатанной колее.

А между тем сегодня без лишних организационных усилий можно проанализировать ситуацию в РФ в сравнении с различными странами за 1990-2010 гг. и искать возможности профилактики заболеваемости и смертности от болезней и травм и анализировать позитивный зарубежный опыт.

Только вот как повысить инициативность чиновников? На этот вопрос ответа у ученых нет.

Фото: Игорь Чунусов