Битва за патент. Как суды решают дела по принудительным лицензиям 

Лицензионный водоворот

С 2023 года фармрынок напряженно следит за развитием событий вокруг спора о поставках препаратов для патогенетической терапии муковисцидоза «Трикафта» vs «Трилекса». Российской компании «Медицинская исследовательская компания «МИК» удалось добиться получения от «Вертекс Фармасьютикалз Инкорпорейтед» принудительной лицензии на ряд изобретений, используемых в оригинальном препарате¹. Это решение открыло дорогу аргентинскому дженерику на российский рынок.

С середины 2024 года компания «Герофарм» подхватила волну и инициировала серию исков о предоставлении принудительной лицензии к оригинаторам: к «Эли Лилли энд Компани»² и «ПиТиСи Терапьютикс Инк»³ (препараты неизвестны); «Джилид Сайэнс Инк» по препарату «велпатасвир + софосбувир»⁴; «Хоффманн-Ля Рош АГ» и «ПиТиСи Терапьютикс Инк» (препарат неизвестен)⁵. 

Компания также подала иск к «Ново Нордиску»⁶, дело прошло три инстанции, где рассматривалось в закрытом режиме. 

Помимо «Герофарма» принудительные лицензии у датской фармкомпании через суд пытаются получить компании «Промомед Рус»⁷, «Изварино Фарма» с ООО «Нанофарма Девелопмент»⁸, «КРКА-РУС»⁹ и «Джодас Экспоим»¹⁰.

Объединяет все эти дела то, что принудительную лицензию истребуют российские фармацевтические компании или российские представительства зарубежных производителей на изобретения иностранных правообладателей. Это создает представление о принудительной лицензии как об одной из мер «чрезвычайного» характера¹¹, призванных не допустить дефектуры препаратов на российском рынке. 

Общий порядок получения принудительной лицензии установлен ст.1362 ГК РФ, где предусмотрено, что любое лицо, желающее и готовое использовать изобретение, может обратиться в суд с иском к правообладателю о понуждении к предоставлению простой (неисключительной) лицензии на использование изобретения на территории РФ при соблюдении установленных законом условий.